Описание салымских остяков
В движениях салымцев замечается некоторая неповоротливость и неторопливость, которая при привычных остякам работах искупается выносливостью и целесообразностью приемов, указывающих на долголетнюю и преемственную тренировку. Женщины по сложению своему также не сильные, с мало развитой грудью и бедрами. Ступни ног и руки у них небольшие, несмотря на тяжесть и обилие работы. Монголообразные черты (монгольское веко, скуластость и пр.), найденные некоторыми исследователями у остяков, в салымцах мало или совсем незаметны и если сказываются, то больше у женщин. Это, между прочим, не мешает некоторым из молодых и детям быть вполне благообразными. Глаза почти у всех темно-карие. Голубовато-серые пришлось заметить только в одном случае – у остяка Борисова, одного из «вар-пух-ях», юрт Кинтусовых и в то же время единственного обладателя светлых волос. Является ли данный случай атавизмом, указывающим на светловолосых до остяцких предков, или это просто продукт новейшего смешения с русскими, сказать, конечно, трудно. Две родные сестры Борисова темноглазые и черноволосые, как все салымцы.
Чаще чем у других остяков, попадаются среди салымцев мужчины с сравнительно обильной бородой. Лиц, изуродованных оспой очень мало. Трахома сильна распространенная по Конде и по Оби, по Салыму совсем не встречается. С явными следами люэса пришлось видеть только одного остяка.
У салымцев, как у большинства остяков-рыболовов, имеются селения зимние и летние. Первые из них служат постоянным местожительством и расположены недалеко от реки или старицы, но в тоже время вне пределов весеннего разлива; вторые, обитаемые только во время рыбного промысла, стоят непосредственно у воды. Все без исключения юрты имеют в самом близком соседстве небольшую речку носящую стереотипное название «Пухтин-Яга», то есть «деревенская речка» или «Ай-Яга» «малая речка». На таких речках обычно устраиваются заторы, на которых мордами промышляют рыбу для ежедневного употребления в пищу.
Строения салымских остяков
Зимние юрты представляют собою группу разбросанных в беспорядке строений. Дворов как комплекса связанных общей оградой строений нет. В недалеком расстоянии от жилого дома стоит обычно хлебная печь и большой вмазанный в глину котел для вытопки рыбьего жира и варки корма для собак. Там, где держат овец для них устраивают помещения из жердей также недалеко от дома; дальше стоят амбары обычного вида, амбары на ножках, для хранения разного домашнего имущества и запасов. Один из амбаров служит для помещения домашнего бога. Еще дальше находятся пригоны для лошадей; в тех юртах, где имеются бани их ставят обычно на самом краю, около речки.
Жилые дома мало чем отличаются от изб прииртышских крестьян. В юртах Соровых они срублены из соснового леса, в юртах ниже по течению из елового или пихтового, а изредка и из кедрового. Большинство домов состоит из одного сруба с сенями, но имеются и несколько пятистенных домов. Вокруг домов не устраивают завалин, стены срублены обычным способом в чашу.
Материалом для покрытия жилых домов служит тес, большей частью уже пиленный; колотые плахи редко встречаются в более старых домах, в качестве материала для половиц. Крыши на всех строениях, кроме овечьих хлевов, двухскатные. В жилых домах крыши обычно устроены на стропилах, причем стропильные ноги чаще всего делают из молодых еловых деревьев, у которых один из корней оставлен в виде крюка, поддерживающего отливину. Охлупень делают также из елового бревна но потолще, на конце его служит коньком корень, обделанный то в виде птицы (тетерева в юртах Милясовых и Лемпиных), лебедя в юртах Кинтусовых, то конской головы (в юртах Сивохребских), или похоже на корабельный рострум (в юртах Кинтусовых). Двери делаются из плах и подвешиваются на железных петлях, работа русских кузнецов. Расположению входной двери относительно сторон света значения не придают. Двери запираются висячими замками на время отлучки хозяев для рыбного промысла на Обь, в остальное время их не запирают. Окна небольших размеров везде застеклены. Окон, затянутых брюшиной, какие часто встречаются по Иртышу и по Демьянке, по Салыму не замечается. Вместо зимних рам, во время морозов, снаружи вставляется льдина. Большинство домов отапливается чувалами, поставленными на срубе из плах в один, два венца. Чувал ставится около одной из стен, но не в самом углу и очень редко против входных дверей; в промысловых же избушках он всегда устраивается в углу. Свободным углом пользуются для помещения запаса дров, а с другой стороны почти везде пристроен большой вмазанный котел, топка которого выведена в чувал. Материалом для устройства чувала служат неочищенные от коры жерди, таловые и осиновые; их схватывают в трех местах обручем из черемухи, затем их обмазывают в несколько приемов глиной, промятой ногами, с прибавлением конского навоза. Для придания более красивого вида, не совсем еще обсохший чувал, натирают просеянной золой. Обмазку зимой приходится часто подновлять, для этого держат в избе запас талой глины. Часть чувала, Выходящую на крышу, в защиту от дождя, обматывают берестой. На ночь закрывают чувал изнутри деревянным кругом, подпираемым палкой.
Амбары бывают двух родов; одни старого типа устраивают на ножках. Ножки делают или из круглых обрезков бревна, с врубленным перехватом в защиту от мышей и крыс, такие вкапывают в землю; или же из нижней части ели и березы срубленной вместе с корнями, такие только подравниваются и ставятся в нужном месте не углубляя их в землю. Такого рода амбары называются «топас», другие, стоящие на земле, позднейшего происхождения и носят русские названия «амбар»: материалом для покрытия амбаров служит исключительно береста: отдельные листы ее придерживаются часто наложенными поперечными жердями схваченными с продольными хомутами также как в жилых домах. Для подъема в амбары на ножках и на крыши домов служат бревна, со сделанными в них зарубками.
Пригоны для крупного скота состоят из прясла и открытого кругом навеса, на котором складываются зимой запас сена. Наиболее архаическим типом из современных построек являются овечьи хлева. Их строят из жердей, поставленных наклонно вершинами вместе, как оств чума и обложенных навозом и землей: иногда такие хлева почти круглые, в основании, но чаще продолговатые и несколько углубленные в землю. Интересно было бы проследить, поскольку эти постройки являются наследием до-русского периода. Старинное остяцкое жилище – землянка (тод-кот) в селениях не встречается, но служит до сих пор обиталищем во время охотничьего промысла в урмане; только в юртах Сивохребских один остяк устроил землянку в качестве постоянного жилья.
Неизбежной принадлежностью каждого селения являются отдельно стоящие печи по форме тождественные с такими же татарскими (миуц) без трубы, с обратным пламенем сложенные из необожженного кирпича: обычно рядом с печами ставят большие котлы «калгашихи» варят пищу собакам; над теми и другими часто устраивают небольшую крышу.
Внутреннее убранство домов салымцев мало чем отличается от такого же у менее зажиточных крестьян – русских в волостях ниже города Тобольска, если не считать чувала и котла, которые напоминают татарские жилища того же Тобольского уезда. В одном из углов, противоположном дверям обычно расположены скамьи, а между ними стол. Иконы имеются во всех домах и размещены как у православных крестьян-сибиряков, в углу. Чаще всего встречаются иконы Богородицы и Чудотворца Николая особо почитаемого, которого как по Иртышу и по Конде зовут «Микул-иге» то есть Николай-старик. Нередко можно увидеть небольшой, подвешенный к стене шкаф, в котором хранят посуду и всякую мелочь. Люльки подвешиваются к крюку из лосиного или оленьего рога, прикрепленному в свою очередь ремнями к кольцу, привинченному к матке. Люльки двух типов: одна дневная, более короткая с высокой спинкой, рассчитанная на полусидячее положение ребенка; другая со спиной значительно низшей, предназначается для спанья ночью. Как та, так и другая делаются из дерева (спинка и дно) и сосновой или еловой драни (бока), сшитых ремешками или веревками. Берестяных люлек не приходилось видеть, но говорят, что делают и такие. Кровати имеются в большинстве домов ими пользуются старшие члены семьи, реже встречаются нары, такие, как в татарских домах, но обычно устроенные повыше. Встречаются часто табуретки, реже стулья со спинками, своей работы. Там, где дом состоит из двух половин, причем иногда еще с перегородкой, так называемую чистую или белую половину стараются сохранить в чистоте, правда довольно условной, но не меньшей, чем у соседей русских. Насекомые всех родов, кроме черных тараканов, неизвестных здесь, составляют, по видимому, необходимую принадлежность всех домов. В юртах Рымовых пришлось удивиться образцовой чистоте в большинстве домов. Начисто выскобленные полы, косяки и лавки напоминают скорее дом крестьянина старообрядца с Исети или с Тобола, чем остяцкое жилище, если бы не специфический запах сушившейся рыбы и квашеных рыбьих внутренностей, из которых добывают жир для приправы кушанья.
Летом живут и спят охотно в амбарах. Во-первых в них прохладнее, ввиду отсутствия окон, да и домашних насекомых меньше, от комаров же вполне спасает полог из выстиранного ситца, который имеется в каждой семье.
Для освещения пользуются почти исключительно керосиновыми лампами небольших размеров, свечи покупные очень редки, а лучиной совсем не пользуются.
Из посуды самой ценной является самовар, который имеется в каждом доме, также, как покупные чашки, блюдца и несколько тарелок. Самодельной посуды мало: несколько берестяных чуманов, сделанных довольно неискусно, пара другая деревянных блюд и чаш тоже грубой работы и большие ложки черпаки, которые русские наравне с остяками зовут «кэуль».
Утвари приготовленной из бересты салымцы имеют немного и не высокого качества. Как по прочности, так и по чистоте отделки уступают изделиям Обских, Ваховских, Аганских и других остяков, достигших в этого рода изделиях высокого совершенства. Названий орнаментов по бересте не знают. Также не делают теперь уже давно кожаных узорных вещей и то немногое, что встречается выменяно и куплено у юганских и пимских остяков.
Чем питались салымские остяки?
Пища салымских хантов довольно разнообразна. Хлеб давно уже вошел в обиход, хотя старики вспоминают, вернее всего с чужих слов, те времена, когда хлеба не было; при этом такое воспоминание обычно ассоциируется с таким же о бывших тогда голодовках когда ели всё, вплоть до ремней и кож. Второе, а временами и первое место в пище занимает рыба. Преимущественно употребляется мелкая рыба, добытая близко от селения мордами: среди неё преобладает почти везде чебак. Рыбу чаще всего варят, а иногда и жарят с рыбьим жиром, на сковороде. Её же коптят и в то же время сушат в горячем дыму, под особым навесом, получая так называемый «шамыс». Шамыс, или как иртышские крестьяне его зовут «кунак».
Много употребляют в пищу щучины, причем из более крупных щук делают позёмы: для этого срезают чистое мясо вместе с кожей со спинного хребта щуки сушат его на солнце, делая предварительно неглубокие поперечные надрезы до кожи.
По мнению остяков это самый вкусный вид рыбной пищи, который подносят почетным гостям для угощения и как гостинец. Много рыбы сушат на солнце и ветру, из неё составляется главный запас на зиму: таким способом, между прочим, охотно сохраняют карасей. В юртах Кинтусовых не едят налимов, водящихся в сору Емин-тув, считая их священными, а в юртах Сивохребских налимов не едят вообще, в других же юртах налимов употребляют в пищу.
Более ценные сорта рыбы, добываемые в низовьях Салыма и в протоках к Оби целиком сдаются немногим скупщикам – русским, также сырок из озера Емин-тув.
Мясо лосей и оленей раньше употреблялось в значительном количестве, теперь его добывают редко; едят его варёным или вяленым.
Довольно значительным подспорьем в питании является птица, добытая летом и вообще до холодов, пока ее нельзя хранить для продажи: главным образом это утки и тетерева.
Как лакомство едят бруснику, клюкву, морошку, малину, княжнику, которая встречается редко, черную и красную смородину, а также черемуху и рябину. Чтобы ягоды хранили впрок, кроме клюквы и брусники, которые замораживают, не приходилось слышать.
Перед каждой едой или во время её непременно пьют чай, которого вообще употребляют много. Чай исключительно кирпичный. Сахар в виду его дороговизны употребляется не всегда, зато соль является обязательной приправой всех мясных и рыбных блюд.
Грибов салымцы, как и все остяки, не едят, кроме мухомора, который раньше судя по рассказам, был в большом ходу, как наркотическое средство. Сейчас нам известен только один остяк, съедающий до 21 мухомора за раз. Мухоморы едят в сушеном виде, кусочками и запивая глотками холодной воды, также как это делают по Иртышу и по Конде. Через некоторое время после приема наступает икота и опьянение, по-видимому соединенное в высших стадиях с галлюцинациями, так как опьяненный, по его словам, видит и слышит разговоры разных сверхъестественных существ. Число 21 имеет значение как кратное семи, числа пользующиеся особым почетом у всех остяков. Вышеупомянутый остяк, хотя не очень еще старый, производит впечатление физически дряхлого и психически ненормального человека.
Небольшое сравнительно значение в питании салымских остяков имеет скотоводство и продукты его. Больше всего овец, но и их так немного, что редко приходится колоть какую-нибудь из них. Коровы имеются теперь только в юртах Лемпиных и Сивохребских и они дают ничтожное количество молока, употребляемого в свежем виде. Домашней птицы совершенно нет, если не считать единственного петуха в юртах Соровых, оберегаемого для жертвоприношения; зато весной собирают яйца диких уток и гусей, добывая их иногда очень много.
Табак-махорку, а чаще так называемую линейку, курят все мужчины и большинство женщин постарше, молодые девушки и дети не курят, чем отличаются от соседних прииртышских русских и остяков. Курят из трубок самодельных и покупных. Меньше нюхают табак; чтобы его жевали, как делают например Кондинские и северные остяки, не приходилось видеть.
Сравнительно немного, но зато очень неравномерно, употребляют салымские остяки и водку, привозят её на Салым, главным образом, скупщики рыбы и пушнины, а также арендаторы рыболовных песков в низовьях реки, таким образом она попадает туда только зимой. Для большинства салымцев нужно небольшое количество водки, чтобы опьянеть, причем они меняются до неузнаваемости: обычно приветливые и смирные, они пьяные становятся придирчивыми и драчливыми, готовые взяться, как впрочем все остяки, за ружье из-за пустяков.
Салымские остяки (из материалов к этнографии южных остяков) // Древнее наследие Средней Оби: научное издание / Л. Щульц. – Нефтеюганск-Екатеринбург, 2013. – С. 215 – 247.
Салымские остяки: